Директор больницы Виктор Фуртунэ (слева) и его зам Юрий Павлов.
Фото: Леонид РЯБКОВ
А в многочисленных аллеях парка психиатрической клиники «Костюжены» — тишина. Никого. Идешь и в вдыхаешь свежайший запах листвы и цветов. Можно подумать, что это санаторий какой приличный, а не «психушка». Много старых заброшенных зданий еще дореволюционной постройки. Немудрено, ведь в Российской империи это была лучшая психиатрическая больница.
«Люди не просто дают согласие на свою госпитализацию, они сами приходят к нам!»
Меня встречают глава клиники Виктор Фуртунэ и его заместитель по лечебной части Юрий Павлов. Врачи опытные, не один десяток лет проработали здесь, знают и видели почти все в молдавской психиатрии! А вопросов много…
— Вашу больницу коронавирус тоже затронул. В апреле заболел 21 пациент и 11 медиков. Какова ситуация сейчас?
— Ситуация нормализовалась, сейчас есть только два пациента больных коронавирусом. Они содержатся отдельно от остальных, все меры соблюдаются. Из более чем 500 наших сотрудников за все время заболело не более 30.
— Сколько пациентов сегодня лечатся стационарно?
— 489. После принятия закона о психическом здоровье их число стало уменьшаться. У нас раньше одновременно могли лечиться в стационаре около 3 тысяч больных.
— А есть ли у вас статистика — сколько психически больных людей приходится на 100 тысяч населения? Сколько у нас таких больных сегодня? Последнюю цифру, которую я нашел — около 100 тысяч…
— Сегодня у нас нет таких цифр. Произошла децентрализация нашей службы. Появились в каждом районе страны коммунитарные центры психического здоровья, только в Кишиневе их пять. И основная нагрузка сейчас лежит на них. Нет сегодня общих цифра, все ориентируются на статистику тридцатилетней давности.
— Децентрализация имеет свой эффект?
— Вопрос не к нам, мы выполняем свою работу. К нам приходит больной, мы госпитализируем его, оказываем медпомощь, следим за тем, что пациента кормили сытно, хорошо, пять раз в день, чтобы мылся раз в неделю, чтобы ему раз в семь дней меняли постельное белье… В палатах, кстати, у нас всего по трое пациентов, не то, что было раньше, одевали-обували его. Решали его социальные вопросы, которые возможно решить здесь.
— Советская психиатрия была эффективна или нет?
— Были определенные недостатки, но работа была налажена. Можно было ее чинить, но не ломать безоглядно. Можно было кое-что изменить и улучшить. Но мы ее взяли и разрушили.
— Есть же такое правило — если больной не дает свое добровольное согласие, то его не могут госпитализировать в вашу больницу?
— Все больные должны давать согласие на свою госпитализацию! Вы будете удивлены, но люди не только дают согласие на госпитализацию, они сами приходят к нам! Не дай Бог, испытать такие страхи, которые они испытывают! Это ужасные страхи!
— А если человек представляет опасность для окружающих?
— Если он не дает согласие, но представляет опасность для общества и для самого себя, то есть два пункта статьи 28 Закона о психическом здоровье. Мы обязаны в течение 48 часов созвать врачебную комиссию, которая решает, нуждается ли этот человек в принудительном лечении.
— Часто ли сегодня применяется принудительное лечение?
— В 2019 году было 28 таких случаев. Чаще всего люди сами дают добровольное согласие на свое лечение. И, если больной не представляет общественной опасности, он может покинуть больницу в любой день.
На больничных аллеях — ни души…
Фото: Леонид РЯБКОВ
«К мнению психиатров суды не всегда прислушиваются»
— Почти в каждом дворе есть психически больной человек, который может кинуться на людей с ножом. Недавно мы помогли жителям такого двора на Телецентре. У них бомж поселился, который реально мешал нормальной жизни всему двору. Полиция его забирала, а утром он вновь появлялся во дворе. Полицейские только руками разводили — мы не можем его принудительно отправить в «психушку»…
— Наше общество не понимает, что не может быть никакой дискриминации. Психически больной человек пользуется теми же правами, как и остальные граждане. Если человек совершает правонарушение, необходимо вызвать полицию. Полиция его задерживает, в процессе расследования видит, что человек — психически больной, не отдает отчета в своих поступках и действиях, значит, надо провести судмедэкспертизу задержанного, которая и решит — вменяемый этот человек или нет. С решением судмедэкспертизы полицейский идет в суд. И судья уже принимает решение — лечить принудительно или нет. Вот и вся процедура. Все зависит от работы полиции, а не от врачей. Если суд решит, человек помещается у нас на принудительное лечение. У нас есть два специализированных отделения: одно со строгим наблюдением, второе — с обычным. Больные, совершившие преступления, находятся там и не реже раза в полгода созывается комиссия, которая решает — здоров человек или нет.
— То есть, пациент,совершивший преступление, уже через полгода может выйти на свободу?
— Последнее слово — за судьей. У нас бывали такие случаи, что мы давали заключение о том что пациент нуждается в продлении принудительного лечения, а вот судья решал иначе — отпустить его. И мы следовали решению судьи…
— Совсем недавно в районе несовершеннолетний парень с другом изнасиловал свою мать. Этот друг годом ранее изнасиловал 11-летнюю девочку, но его не посадили, так как признали невменяемым. И на принудительное лечение не отправили, а отпустили на свободу. И вот что случилось через год. Как его могли отпустить?
— Опять же вопрос к судье. Мы свое мнение всегда подписываем, не меньше трех человек.
— Насколько часто суды прислушиваются к вашему мнению?
— Есть случаи, когда не прислушиваются. И эти случаи касаются известных всем личностей, известных преступлений, поэтому мы не можем вам рассказать о них. Есть же ответственность за разглашение персональных данных. Даже если мы вам и расскажем без фамилий и подробностей, то все равно очень легко догадаться. То, что эти люди совершили, было очень резонансным. Были и покушения на убийство, и убийства. А судьи не отправляли этих людей на принудительное лечение, а отпускали.
— У вас должен быть зреть внутренний протест…
— Мы свои протесты выражали тем, что повторно обращались в прокуратуру. Посчитали, что суд допустил нарушение. А суд опять оставил прежнее решение в силе…
Макет больницы, которая занимает огромную территорию.
Фото: Леонид РЯБКОВ
«Совсем скоро из-за депрессии нас ждет взрыв психических заболеваний!»
— Какие психические заболевания наиболее «популярны» сегодня?
— Как было и раньше, так и осталось сейчас — шизофрения. Дальше идут психотические расстройства и поражения головного мозга.
— Фобий много есть, не появилась ли фобия, связанная с коронавирусом? Маниакальная боязнь заразиться covid-19?
— Это на уровне пограничных состояний. Обычно такие люди лечатся дома, не обязательно у нас. Само собой появится такая фобия. Был взрыв в Чернобыле — все боялись радиации. Все зависит от того, какая проблема сегодня актуальна.
— Сегодня актуален коронавирус!
— Чем мощнее общественные потрясения, тем больше развивается фобий среди людей.
— Не кажется ли вам, что в последние годы в обществе стало намного больше агрессии?
— Всегда так было. Экономические предпосылки диктуют — всем хочется кушать, всем хочется жить лучше. Еще Карл Маркс говорил, что капитализм покажет свой оскал. Негативная информация, которую подают СМИ, сказывается на обществе в целом. И раньше так было, просто меньше об этом писали и показывали по телевизору. Сейчас наше общество как растревоженный улей — работы нет, денег нет,опять же — коронавирус…
— Очень много в обществе депрессии, которая может стать толчком для развития психических заболеваний…
— Депрессия — это и есть заболевание!
— Значит, наше общество больно?
— Вечные проблемы — что достать, как купить, где достать денег, устроить сына, удачно женить, чтобы работа была, чтобы жена не потеряла работу, чтобы дети не кололись и не пили, чтобы дом построить, выплатить кредиты… Постоянное состояние такой вот тревоги у более слабых людей может вылиться в психическое заболевание. Во всем мире, не только у нас, ожидается большой рост депрессии в обществе. И ожидается совсем скоро.
— Надо же что-то делать! Ведь депрессия может вызвать рост психических заболеваний в Молдове!
— А что можно сделать? Знаете, есть такая поговорка: если хотите узнать, как хорошо жилось в настоящем, надо дожить до будущего…
— Каков социальный состав пациентов сегодня?
— Самый разный. Есть представители всех слоев населения. Есть и богатые, и бедные. Жаль, что богатые вспоминают о нашей больнице только, если заболел их родственник. Но за последние лет пять никто, ни одни спонсор, чей близкий человек заболел, не обратился к нам с предложением помочь.
— Бывают ли среди ваших пациентов известные политики, личности или их родные?
— Конечно, бывают! Чем они отличаются от других людей?! Перед психическими заболеваниями все равны. Богатые и известные тоже плачут…
КСТАТИ
Используются ли смирительные рубашки?
— Я работаю в больнице уже 31 год. — говорит Юрий Павлов. — Я смирительных рубашек не видел никогда! Невозможно буйного больного засунуть в рукава рубашки! Его нельзя никак поймать за руки! А попробуйте на него надеть смирительную рубашку! Не знаю, откуда такие сказки берутся. Из кино,наверное… Единственное, что было — мягкое фиксирование к кровати.
— А электрошок используется в лечении?
— При определенных симптомах электрошок бывает эффективен. Но делается с согласия не только пациентов, но и всех его ближайших родственников. Но сейчас этот метод вообще не используется.
